Лёка Ж. встречает Новый год

30 декабря, в 10 утра, Лёка Ж. позвонила и сразу же выпалила:

— Ты мне нужен как мужчина!

Меня все-таки поражает ее способность сходу, в двух словах, выразить самую суть.

— Прямо сейчас? — уточнил я.

Лёка Ж. была лаконична.

— Да, — ответила она.

— Лёка, извини, но обычно накануне Нового года у нормальных людей куча дел… — начал я.

— В том-то и дело! — подхватила Лёка Ж. — К Новому году я купила у бывшего коллеги две пятилитровых канистры коньяка — по 100 рублей за литр! Очень выгодное предложение в пору кризиса, как считаешь? Нужно их сегодня забрать. Завтра-то мне некогда будет!

— Лёка, а зачем тебе 10 литров коньяка? — поинтересовался я.

— Как это зачем? Какой же праздник без коньяка! — удивилась Лёка Ж.

— Но ты же будешь отмечать в своем любимом «Рингобеллсе», — напомнил я.

— Ну да, новогоднюю ночь я проведу в баре. Но потом-то я вернусь домой! — объяснила Лёка Ж.

— Лёка, много пить вредно! — сказал я.

— Пить надо больше и чаще! — возразила Лёка Ж. и потребовала: — Приезжай скорее, а то мне сегодня еще много чего нужно успеть. Подготовиться к завтрашнему визиту к косметологу, купить корм для кота и новый «Клиник» для себя, посмотреть «Симпсонов» и «Футураму». В общем, через час жду тебя в Купчино.

Около 11 утра мы поднимались на пятый этаж хрущобы, где жил Лёкин коллега, сделавший ей столь выгодное предложение.

— Не знал, что ты работала на коньячном заводе, — сказал я Лёке Ж., добравшись до площадки нужного этажа.

— С чего ты взял? — спросила она, нажимая на кнопку звонка у металлической двери, покрытой половой краской.

— Ну раз твой бывший сослуживец торгует дешевым коньяком…

В этот момент дверь отворилась, и перед нами предстал парень лет тридцати с лицом младенца — несмотря на длинную жидкую бородку, которой он, видимо, пытался придать себе солидности. Он поправил сползающие с носа большие очки в роговой оправе, вытащил руку из длинного рукава коричневой вязаной кофты и протянул мне.

— Здравствуйте! Иннокентий.

— Всеволод. Здравствуйте, — ответил я, пожимая тонкую и маленькую кисть, не слишком приспособленную для погрузки канистр коньяка.

— Проходите. Замерзли, наверное? Сейчас чаю попьем, — любезно предложил хозяин квартиры.

— Спасибо, но мы спешим. Так ведь? — сказал я Лёке Ж., уже порывавшейся разоблачиться.

— Я спешу, — согласилась она. — Но от чая не откажусь. Мы зайдем буквально на пять минут. Пять минут ничего не решат, — заключила она, освободившись от верхней одежды и обуви.

Через 10 минут Иннокентий подавал чай, выставляя кружки на журнальный столик-самокат посреди единственной комнаты его квартиры. Кухня была заставлена канистрами с коньяком.

— А что, Кеша, не испить ли нам чаю с коньячком? — поинтересовалась Лёка Ж.

— Отчего же не испить, — парировал Кеша и принес с кухни графин, из которого хотел налить Лёке Ж. в чай.

— Нет, так я не люблю, — остановила она Кешу. — Мне бы лучше отдельно. В стакан. Давай, кстати, попробуем тот, что я купила. Шоколадный и… какой там еще?

— Вишневый, — напомнил Иннокентий.

— Точно, — обрадовалась Лёка Ж. — Вот, давай попробуем вишневый. Для начала.

Иннокентий принес белую пластмассовую канистру с коньяком, который в такой емкости был похож скорее на какое-нибудь горючее вещество типа бензина или керосина, чем на алкоголь.

Лёка Ж. залпом опрокинула полстаканчика вишневого коньяку и изрекла:

— Не пойму, хороший или нет. Что-то я не распробовала. Плесни-ка мне еще этого колдовства…

Иннокентий плеснул еще. И еще…

— Вкусный, — заключила Лёка Ж. после третьей пробы.

— Ну пожалуй, нам пора… — вставил я.

— Ты что! Неприлично уходить так сразу, — шикнула Лёка Ж., и я поймал себя на смутном ощущении дежавю. Однако совершенно не мог вспомнить, где уже наблюдал эту до боли знакомую картину.

— Кеша, а давай попробуем теперь шоколадный, — предложила Лёка Ж.

Мы попробовали шоколадного.

— Боже, но он ведь гораздо вкуснее вишневого! — восхитилась Лёка Ж. — Плесни мне еще в хрустальный мрак…

После пятой порции шоколадного коньяка Лёка Ж., удостоверившись в его превосходных вкусовых качествах, ненавязчиво поинтересовалась:

— Кешенька, а какой еще у тебя есть коньяк?

— Мускатный, миндальный и апельсиновый… — перечислил он.

— Прекрасно! — воодушевилась Лёка Ж. — Давай их тоже попробуем.

Кешенька, который как гостеприимный хозяин изо всех сил старался поддержать компанию, радостно икнул и удалился на кухню. Вернулся он оттуда сразу с тремя канистрами.

— А скажите, Иннокентий… чем вы занимаетесь? — начал я издалека.

— Ну как вам сказать… Музыкой, — уклончиво ответил Иннокентий.

— Вы композитор? — уточнил я.

— Нет, гитарист, — любезно пояснил Иннокентий.

— А Лёка выступала вместе с вами? — продолжил я.

— Выступала? — переспросил Иннокентий.

— Ну да. Она назвала вас своим бывшим коллегой.

— Да, выступала, — вмешалась в беседу Лёка Ж. — Мы ездили на гастроли по городам Прибалтики. Кеша и другие музыканты играли и пели на улице. А я отбирала деньги у зрителей.

— А что, не хотели отдавать? — спросил я.

— Ну кое-кто не хотел, — признала Лёка Ж. — Однако если я начинала петь и грозила, что не замолчу, пока мне не заплатят, обычно никто не отказывался. А пела я волшебно…

Опасаясь, что Лёка Ж. начнет демонстрировать свои вокальные способности, я поспешил перевести разговор на другую тему:

— А где, Иннокентий, вы берете эти замечательные канистры?

— Я? Что вы, мне бы такое и в голову не пришло! Это Вадик привозит, мой младший брат, — поведал Иннокентий. — А ему — кто-то из его друзей. В общем, точными сведениями о происхождении этого напитка я не располагаю. Но коньяк — качественный, это точно. Вадик лично попробовал из каждой канистры, чтобы убедиться наверняка…

— Бедный Вадик… — сочувственно заметил я.

— Да нет, он-то в порядке, — заверил Иннокентий. — Хуже другое… Куда теперь все это девать? Пока Вадик пробовал, половина покупателей уже приобрели коньяк у другого продавца.

— Мы должны выпить за успех вашего бизнеса! — воскликнула Лёка Ж и выпила залпом полстакана мускатного коньяка, который, конечно же, оказался вкуснее шоколадного.

Затем мы попробовали еще более вкусный миндальный — все за тот же успех…

Вкус апельсинового коньяка остался загадкой. Потому что Лёка Ж. взобралась на табуретку и начала издавать тревожные гортанные звуки.

— Лёка, тебе плохо? — участливо спросил Кеша.

— Нет, это я пою… — возмутилась Лёка Ж.

— А, ну пой на здоровье, — ответил Иннокентий и отключился под какофоническую колыбельную.

Завершив арию, Лёка Ж. слезла с табуретки, пристроилась рядом с хозяином квартиры и засопела. Приближалась полночь.

Я оказался перед дилеммой: тихо улизнуть прямо сейчас и завтра весь день объяснять Лёке Ж., почему я бросил ее на поле боя, или попытаться привести ее в чувство и отправить домой. Решил для начала попробовать осуществить второй вариант.

На кухне, кроме канистр с коньяком, я обнаружил чайник, фарфоровые кофейные чашки с блюдцами и банку растворимого кофе.

Кофейный запах подействовал на Лёку Ж. позитивно. Она приподняла голову и почти внятно выразила готовность выпить бодрящий напиток.

Закончив с кофе, Лёка Ж. обвела взглядом квартиру и спросила:

— А где мой коньяк?

— Думаю, ты его уже выпила, — предположил я.

Лёка Ж. вздохнула.

— Без коньяка жизнь нелегка.

— По-моему, с коньяком она еще тяжелее… — заметил я. — Пойдем.

Иннокентий приоткрыл левый глаз. Кажется, в нем читалось одобрение.

*

В новогоднюю ночь Лёка Ж. позвонила мне сразу же после боя курантов.

— Ты не представляешь, какая я молодец!

— Хм. Я тоже поздравляю тебя с Новым годом, — сказал я.

— Да я не об этом! Я сегодня весь день, даже у косметолога, думала о Кеше. И правда, куда он денет весь этот коньяк! Потом поехала в «Рингобеллс» и не успела сесть за столик, как ко мне подошел интересный мужчина приятной лысой наружности и спросил: «Могу ли я составить компанию столь необыкновенной девушке?»

— Что, прямо так и спросил? — не поверил я.

— Ну почти… — замялась Лёка Ж. — Вернее, сначала он предложил необыкновенной девушке бутылку шампанского, а девушка посоветовала ему засунуть эту бутылку себе… И мы сразу же нашли общий язык. Выяснилось, что мы оба шампанское терпеть не можем и питаем слабость к коньяку. Я рассказала ему о Кешиной проблеме. А он оказался олигархом! И теперь готов купить все канистры! Разумеется, ради меня. Так-то ему этот коньяк и даром не нужен. Правда, пупсик? Это я не тебе… Мы с ним сейчас «Мартель» пьем. Ну разве я не молодец?

— Молодец, — согласился я . — Желаю тебе большого счастья в личной жизни и…

— Даже не рассчитывай так быстро от меня отделаться, — строго перебила Лёка Ж. — Имей в виду, завтра ты должен поехать со мной к Иннокентию, чтобы забрать мой коньяк!

Сева Кыш, "Перемены.ру"